Американский журналист Уэйн Мэдсен, проводящий очередное журналистское расследование, прибыл в Триполи в составе группы по выяснению реальных фактов.

       Ливийские повстанцы переходят на сторону Каддафи | Фото: Getty Images              В интервью телеканалу Russia Today он сообщил, что повстанцы начинают переходить на сторону Муаммара Каддафи.

"Есть некоторые повстанцы, которые возвращаются в стан Каддафи. Мы слышали сообщения об ударах НАТО по колоне повстанцев. Но есть и другие сообщения, говорящие, что это могли быть повстанцы, которые пытались вернуться в Триполи, чтобы присоединиться к Каддафи. Каддафи дал амнистию этим людям", - рассказал Мэдсен.

"Многие бывшие мятежники, с некоторыми из них я беседовал, говорят: "Послушайте, мы не были счастливы с Каддафи. Но, когда мы увидели НАТО, включая Италию, наших бывших колониальных оккупантов, сложили это… (мы подумали), ладно, он диктатор, мы с ним уже более 40 лет, но, черт побери, он ливийской националист, и он сумел создать нам самый высокий уровень жизни в Африке", - сказал он.

По его словам, западные СМИ не отражают того, что действительно происходит в Ливии.

Мэдсен также сказал: "то, что сообщают основные газеты, не имеет ничего общего с тем, что я увидел на месте во время расследования, проведенного в Ливии вместе с бывшим членом Конгресса Синтией Маккинни".

"Журналисты Washington Post и New York Times в Триполи находятся в альтернативной вселенной", - сказал он, пояснив, что эти издания являются собственностью корпораций подрядчиков Министерства обороны, которые "не хотят распространения этой информации".

снять квартиру в москве

@темы: журналистское расследование, НАТО, Каддафи, СМИ, Ливия, Италия

Американский журналист Уэйн Мэдсен, проводящий очередное журналистское расследование, прибыл в Триполи в составе группы по выяснению реальных фактов.

       Ливийские повстанцы переходят на сторону Каддафи | Фото: Getty Images              В интервью телеканалу Russia Today он сообщил, что повстанцы начинают переходить на сторону Муаммара Каддафи.

"Есть некоторые повстанцы, которые возвращаются в стан Каддафи. Мы слышали сообщения об ударах НАТО по колоне повстанцев. Но есть и другие сообщения, говорящие, что это могли быть повстанцы, которые пытались вернуться в Триполи, чтобы присоединиться к Каддафи. Каддафи дал амнистию этим людям", - рассказал Мэдсен.

"Многие бывшие мятежники, с некоторыми из них я беседовал, говорят: "Послушайте, мы не были счастливы с Каддафи. Но, когда мы увидели НАТО, включая Италию, наших бывших колониальных оккупантов, сложили это… (мы подумали), ладно, он диктатор, мы с ним уже более 40 лет, но, черт побери, он ливийской националист, и он сумел создать нам самый высокий уровень жизни в Африке", - сказал он.

По его словам, западные СМИ не отражают того, что действительно происходит в Ливии.

Мэдсен также сказал: "то, что сообщают основные газеты, не имеет ничего общего с тем, что я увидел на месте во время расследования, проведенного в Ливии вместе с бывшим членом Конгресса Синтией Маккинни".

"Журналисты Washington Post и New York Times в Триполи находятся в альтернативной вселенной", - сказал он, пояснив, что эти издания являются собственностью корпораций подрядчиков Министерства обороны, которые "не хотят распространения этой информации".

снять квартиру в москве

@темы: журналистское расследование, НАТО, Каддафи, СМИ, Ливия, Италия

Американский журналист Уэйн Мэдсен, проводящий очередное журналистское расследование, прибыл в Триполи в составе группы по выяснению реальных фактов.

       Ливийские повстанцы переходят на сторону Каддафи | Фото: Getty Images              В интервью телеканалу Russia Today он сообщил, что повстанцы начинают переходить на сторону Муаммара Каддафи.

"Есть некоторые повстанцы, которые возвращаются в стан Каддафи. Мы слышали сообщения об ударах НАТО по колоне повстанцев. Но есть и другие сообщения, говорящие, что это могли быть повстанцы, которые пытались вернуться в Триполи, чтобы присоединиться к Каддафи. Каддафи дал амнистию этим людям", - рассказал Мэдсен.

"Многие бывшие мятежники, с некоторыми из них я беседовал, говорят: "Послушайте, мы не были счастливы с Каддафи. Но, когда мы увидели НАТО, включая Италию, наших бывших колониальных оккупантов, сложили это… (мы подумали), ладно, он диктатор, мы с ним уже более 40 лет, но, черт побери, он ливийской националист, и он сумел создать нам самый высокий уровень жизни в Африке", - сказал он.

По его словам, западные СМИ не отражают того, что действительно происходит в Ливии.

Мэдсен также сказал: "то, что сообщают основные газеты, не имеет ничего общего с тем, что я увидел на месте во время расследования, проведенного в Ливии вместе с бывшим членом Конгресса Синтией Маккинни".

"Журналисты Washington Post и New York Times в Триполи находятся в альтернативной вселенной", - сказал он, пояснив, что эти издания являются собственностью корпораций подрядчиков Министерства обороны, которые "не хотят распространения этой информации".

снять квартиру в москве

@темы: журналистское расследование, НАТО, Каддафи, СМИ, Ливия, Италия

Американский журналист Уэйн Мэдсен, проводящий очередное журналистское расследование, прибыл в Триполи в составе группы по выяснению реальных фактов.

       Ливийские повстанцы переходят на сторону Каддафи | Фото: Getty Images              В интервью телеканалу Russia Today он сообщил, что повстанцы начинают переходить на сторону Муаммара Каддафи.

"Есть некоторые повстанцы, которые возвращаются в стан Каддафи. Мы слышали сообщения об ударах НАТО по колоне повстанцев. Но есть и другие сообщения, говорящие, что это могли быть повстанцы, которые пытались вернуться в Триполи, чтобы присоединиться к Каддафи. Каддафи дал амнистию этим людям", - рассказал Мэдсен.

"Многие бывшие мятежники, с некоторыми из них я беседовал, говорят: "Послушайте, мы не были счастливы с Каддафи. Но, когда мы увидели НАТО, включая Италию, наших бывших колониальных оккупантов, сложили это… (мы подумали), ладно, он диктатор, мы с ним уже более 40 лет, но, черт побери, он ливийской националист, и он сумел создать нам самый высокий уровень жизни в Африке", - сказал он.

По его словам, западные СМИ не отражают того, что действительно происходит в Ливии.

Мэдсен также сказал: "то, что сообщают основные газеты, не имеет ничего общего с тем, что я увидел на месте во время расследования, проведенного в Ливии вместе с бывшим членом Конгресса Синтией Маккинни".

"Журналисты Washington Post и New York Times в Триполи находятся в альтернативной вселенной", - сказал он, пояснив, что эти издания являются собственностью корпораций подрядчиков Министерства обороны, которые "не хотят распространения этой информации".

снять квартиру в москве

@темы: журналистское расследование, НАТО, Каддафи, СМИ, Ливия, Италия

Американский журналист Уэйн Мэдсен, проводящий очередное журналистское расследование, прибыл в Триполи в составе группы по выяснению реальных фактов.

       Ливийские повстанцы переходят на сторону Каддафи | Фото: Getty Images              В интервью телеканалу Russia Today он сообщил, что повстанцы начинают переходить на сторону Муаммара Каддафи.

"Есть некоторые повстанцы, которые возвращаются в стан Каддафи. Мы слышали сообщения об ударах НАТО по колоне повстанцев. Но есть и другие сообщения, говорящие, что это могли быть повстанцы, которые пытались вернуться в Триполи, чтобы присоединиться к Каддафи. Каддафи дал амнистию этим людям", - рассказал Мэдсен.

"Многие бывшие мятежники, с некоторыми из них я беседовал, говорят: "Послушайте, мы не были счастливы с Каддафи. Но, когда мы увидели НАТО, включая Италию, наших бывших колониальных оккупантов, сложили это… (мы подумали), ладно, он диктатор, мы с ним уже более 40 лет, но, черт побери, он ливийской националист, и он сумел создать нам самый высокий уровень жизни в Африке", - сказал он.

По его словам, западные СМИ не отражают того, что действительно происходит в Ливии.

Мэдсен также сказал: "то, что сообщают основные газеты, не имеет ничего общего с тем, что я увидел на месте во время расследования, проведенного в Ливии вместе с бывшим членом Конгресса Синтией Маккинни".

"Журналисты Washington Post и New York Times в Триполи находятся в альтернативной вселенной", - сказал он, пояснив, что эти издания являются собственностью корпораций подрядчиков Министерства обороны, которые "не хотят распространения этой информации".

снять квартиру в москве

@темы: журналистское расследование, НАТО, Каддафи, СМИ, Ливия, Италия

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

      Невиданная доселе политическая сила появилась на горизонте. То есть не то чтобы совсем новая, но с явными признаками евроремонта.

 

Михаил Прохоров возглавил «Правое дело», и оно — это дело — тут же заиграло новыми гранями… Что забавно: это такой полный политтехнологический перевертыш. Предыдущий проект — «Справедливая Россия», партия, которая должна была абсорбировать левый электорат, оттягивая его от коммунистов. Партия власти (или около того), прикидывающаяся оппозицией. Идея, в общем, вполне рациональная и довольно удачно реализованная. Гора родила даже не мышь, а вполне здоровую, жизнеспособную крысу, за что, наверное, и пострадала. После стремительной зачистки Миронова мы так же стремительно обрели альтернативу — правый либерально-западнический проект, то есть идеологически вроде как оппозиционный, но открыто и нахально объявивший себя партией власти. Заметьте, не вообще партией власти, а именно этой реально действующей, что и обозначилась немедленной аудиенцией у президента.

Проблема тут, собственно, одна: какой электорат и у кого должна абсорбировать эта конструкция. У Немцова с Каспаровым? Там, собственно, никакого электората нет, там — яркие индивидуумы, предоставляющие интеллектуальные услуги на экспорт. На самом деле люди, пожившие некоторое время в этой стране, могли бы заметить: правее «Единой России» электората нет. Возможно, предполагается, что бабло и административный ресурс заменят электорат. Партия вообще строится как бизнес-проект: Михаил Прохоров выкупил бросовый бренд и проводит ребрендинг, привлекая для того финансовые ресурсы. Партия и выглядит как частная собственность Прохорова, в которой он, естественно, царь, бог и воинский начальник, что, кстати, вызывает телячий восторг опытных демократов, уставших от внутрипартийного плюрализма.

Тем не менее демократическая повадка не истребима, хочется все-таки немного электорату. Посему Михаил Прохоров, известный своей дарвинистской социальной позицией, изображает на съезде великого радетеля за социальные нужды. Такая маленькая овечья шкурка на двухметровом волчаре. Ничего не хочу сказать дурного лично о Михаиле Прохорове, но образ вождя нового электорального лидера как специально отбирали: семнадцать миллиардов, нажитых непосильным трудом Куршевель — «Норникель»… Мы, конечно, не ставим под сомнение залоговые аукционы, даже в деле ЮКОСа не ставили, это, собственно, основа существующего строя. Мы же не хотим революции? Но с точки зрения права, морали и справедливости ничего более гнусного история новейшей России не знала. Или мы хотим революции?

Весь проект ребрендинга «Правого дела» построен в расчете на массовую амнезию, это, кстати, очень здравый способ измерить уровень этой амнезии в нашем народе. Есть основания полагать, что расчеты преувеличены, за десять лет даже поколение еще не сменилось. Ничего нового даже из старого, из милых сердцу девяностых, эти люди предложить не могут. Могучая инициатива по децентрализации напоминает известную перестановку кроватей в борделе. Революционный план прорывной, догоняющей модернизации с опорой на могучий частный сектор и иностранные инвестиции — это вдохновляет. Ничего не имеем против того и другого, но это ни о чем. Это как в бюджетном послании… Это не имеет никакого отношения к грандиозной задаче выживания, стоящей перед страной. Другое дело, что для либералов-западников задача выживания «этой страны» точно не является приоритетной.

Остается выяснить, что стоит за новым политтехнологическим проектом — идея окончательного решения либерального вопроса в России в стиле Альфреда Розенберга или олигофреническая наивность относительно страны временного проживания? Вот, оказывается, для чего нужны свободные демократические выборы.

Михаил Леонтьев
Источник: odnako.org


Смотреть фильмы: онлайн фильмы без регистрации.

@темы: Прохоров, политика

Фамилии некоторых людей поразительно точно описывают их профессии или поступки. Это не всегда случайность. Оказывается, люди склонны выбирать работу, которая так или иначе связана с их именем. Пока ученые доказывают теорию, некоторые уже зарабатывают на звучных фамилиях.

Фамилия и имя человека влияют на то, какую профессию он выберет и какого успеха в ней добьется. Забавная на первый взгляд концепция подтверждается не только исследованиями, но и жизнью, пишет Wall Street Journal.

Взять хотя бы недавний сексуальный скандал в Штатах. Конгрессмен Энтони Вайнер был вынужден подать в отставку после того, как весь мир узнал о его сетевых знакомствах с молодыми девушками. Он рассылал им снимки своего оголенного торса. Взгляните на перевод его фамилии (Weiner) в сленговых словарях, и вам станет понятно, что крушение его карьеры было делом предрешенным.

Многие годы в научных кругах ведутся жаркие споры на тему, действительно ли фамилии влияют на поступки людей и то, чем они занимаются. Профессор Луисвильского Университета даже придумал термин, обозначающий эту связь,



@темы: интересное

Фамилии некоторых людей поразительно точно описывают их профессии или поступки. Это не всегда случайность. Оказывается, люди склонны выбирать работу, которая так или иначе связана с их именем. Пока ученые доказывают теорию, некоторые уже зарабатывают на звучных фамилиях.

Фамилия и имя человека влияют на то, какую профессию он выберет и какого успеха в ней добьется. Забавная на первый взгляд концепция подтверждается не только исследованиями, но и жизнью, пишет Wall Street Journal.

Взять хотя бы недавний сексуальный скандал в Штатах. Конгрессмен Энтони Вайнер был вынужден подать в отставку после того, как весь мир узнал о его сетевых знакомствах с молодыми девушками. Он рассылал им снимки своего оголенного торса. Взгляните на перевод его фамилии (Weiner) в сленговых словарях, и вам станет понятно, что крушение его карьеры было делом предрешенным.

Многие годы в научных кругах ведутся жаркие споры на тему, действительно ли фамилии влияют на поступки людей и то, чем они занимаются. Профессор Луисвильского Университета даже придумал термин, обозначающий эту связь,



@темы: интересное

Фамилии некоторых людей поразительно точно описывают их профессии или поступки. Это не всегда случайность. Оказывается, люди склонны выбирать работу, которая так или иначе связана с их именем. Пока ученые доказывают теорию, некоторые уже зарабатывают на звучных фамилиях.

Фамилия и имя человека влияют на то, какую профессию он выберет и какого успеха в ней добьется. Забавная на первый взгляд концепция подтверждается не только исследованиями, но и жизнью, пишет Wall Street Journal.

Взять хотя бы недавний сексуальный скандал в Штатах. Конгрессмен Энтони Вайнер был вынужден подать в отставку после того, как весь мир узнал о его сетевых знакомствах с молодыми девушками. Он рассылал им снимки своего оголенного торса. Взгляните на перевод его фамилии (Weiner) в сленговых словарях, и вам станет понятно, что крушение его карьеры было делом предрешенным.

Многие годы в научных кругах ведутся жаркие споры на тему, действительно ли фамилии влияют на поступки людей и то, чем они занимаются. Профессор Луисвильского Университета даже придумал термин, обозначающий эту связь,



@темы: интересное